Подробная чири юрт спутниковая карта. Подробная чири юрт спутниковая карта Смерть под взглядами

Бой за Чири Юртовский цементный завод.

Скриншот с выпуска новостей.

.
От себя : к сожалению, мы не нашли военнослужащих 166 бригады что принимали участие в этой операции. Это сборная статья из доступных материалов, к сожалению не в одном источнике действия 166 бригады не указаны. Со слов ветеранов: не посредственно в этой операции, от 166 бригады были задействованы, как минимум: отдельный танковый батальон и второй артиллерийский дивизион. Если у вас есть детали описанного захвата цементного завода, пишите нам на почту [email protected] Так же нами не установлено, военнослужащие какой ВЧ изображены на фото. Все фотографии взяты из сети, кроме двух подписанных.

(Фото из газеты "Красная звезда" 1 ст. от 24 мая 1995 г.)

.

Мораторий.

.
28 апреля 1995 г. Президентом Российской Федерации, Борисом Ельциным, Чтобы не «смазывать» эффект от празднования 50-летия Победы, было объявлено о приостановке боевых действий с российской стороны с 28 апреля по 11 мая 1995 г. Естественно, эту передышку использовали и Российская, и Чеченская стороны. Главным, конечно же, в эти две недели было другое: вооруженные формирования Джохара Дудаева получили, как манну небесную, передышку, которая дала возможность перегруппироваться, пополниться оружием и боеприпасами и поводить за нос командование федеральных сил видимостью переговоров. Днем встречались, переговаривались, а ночью брались за автоматы. Впрочем, российские генералы А. Куликов и Г. Трошев в своих мемуарах («Чеченский узел» и «Моя война») признают, что временная приостановка наступления была необходима федеральной группировке для подготовки к «горной войне». Мораторий нарушался с обеих сторон, но активные боевые действия приостановились на пару недель.
.

.
Наши командиры старались налаживать связи с местными авторитетными людьми - старейшинами, религиозными деятелями, представителями власти. Ведут переговоры, чтобы исключить кровопролитие. Где-то это удается, где-то - нет... Четыре дня командование передовых частей, подошедших к селению Чири-Юрт, пыталось договориться с полевыми командирами боевиков и местным населением не проливать кровь.
.

Чири Юрт.

.
Чири Юрт - очень большое промышленное Чеченское село когда-то, при советской власти, население - несколько тысяч человек. С домами культуры, больницами, школами, библиотеками, развитой инфраструктурой и высоким процентом образованных людей.Расположенный у "Волчьих ворот", из которого начинается дорога в Аргунское ущелье. С юга и запада его окружают горы и "зеленка", с северной стороны течет река Аргун, а на востоке находится цементный завод, место стратегически важное. Большинство из жителей трудились на цементном заводе. В советские годы цементный завод был крупнейшим на Северном Кавказе. Производил до полутора миллионов тонн цемента в год. Строили завод специалисты из России, в основном из Липецкой области. Многие из них остались, получив квартиры. Русские на заводе занимали руководящие посты, работали главными специалистами. Приход к власти Дудаева, обострение национальных отношений, а затем и начало боевых действий вынудило Русских уехать из Чечни.
.

.
Ещё к концу апреля 1995 г. российская армия заняла почти всю равнинную территорию Чечни, горы контролировали боевики. Российской Армии ставилась задача, добить боевиков в горах. Из командования никто не рассчитывал, что горы будут сданы без боя. По началу поставленная задача казалась невыполнимой.
.

Цементный Завод.

.


.

.
12 мая 1995г. Российская Армия возобновила наступление. На пути в горы в Аргунское ущелье стояла огромная "крепость" - цементный завод, расположенный на стыке двух горных гряд под Чири-Юртом огромный цементный завод, как глухие ворота, запирал дорогу в горы на Шатойском направление. И был превращен боевиками в сильный оборонительный узел. С одной стороны завод был прикрыт рекой, остальные незащищенные рекой подходы к заводу были покрыты - минными полями.
.

.
В марте и апреле завод поочередно уже пытались взять 324-й и 245-й мртострелковые полки (Так же для усиления от 166 бригады были задействованы несколько подразделений, какие именно, не установлено). И оба раза, неся потери, отходили назад.
.

.
Боевики в обороне использовали существующие и возведенные из цемента огневые точки. Постоянная группировка противника насчитывала 40-50 боевиков. На заводе было до 6 единиц бронетехники. 6-8 минометов. Были крупнокалиберные пулеметы ДШК и НСВТ. Большое количество стрелкового оружия и противотанкового, включая и ПТУРы, так же были и зенитные ракеты. Кроме того состав постоянно группировки периодически усиливался за счет отрядов обороняющихся непосредственно на хребте.
.
Не большое отступление:

Иванов Валерий Вячеславович.

Взятие.

.
Третий раз брать неприступный завод поручили десантникам полковника Владимира Шаманова. Получив для усиления танковую роту, артиллерийские и саперные подразделения поддержки (вероятнее всего не только 166 ОМСБР). Задача действительно требовала нестандартного решения, иначе не избежать крупных потерь. Перед раскинувшимся километра на два по фронту заводом - река и вроде бы мирный поселок Чири-Юрт.
.


.
Было ясно, что перемирие используется боевиками лишь для перегруппировки и наращивания сил. Боевики цепко держались за цементный завод, этот своеобразный "замок" на входе в Аргунское ущелье. Переговоры о том, чтобы завод оставить целым, ни к чему не привели. Было решено нанести по укреплениям бомбо-штурмовые и артиллерийские удары. Несколько суток войска группировки наносили удары по противнику. Первые удары пришлись по сёлам Чири-Юрт и Сержень-Юрт.
.

.
17 мая 1-й МСБ 324-го МСП блокировал населенный пункт Чири-Юрт и цементный завод. Первоначально фронтальные атаки на цементный завод, успеха не принесли и на поддержку был дополнительно переброшен сводный отряд 7-й ВДД. На то, чтобы овладеть Чеченскими позициями на Чири-юртовском цементном заводе, генералу Шаманову понадобилась неделя бомбардировок и обстрелов.
.

.
Завод был до основания разрушен артиллерией и авиацией. 20 мая цементный завод (а на его территории сосредоточились существенные силы Дудаевцев (в капонирах и подземных помещениях) был взят обходным маневром. Войска вплотную подошли к горловине Аргунского ущелья.
.

.
Почти двое суток 9 ПДР 108 ГВ.ПДП и все приданные танки усиленно изображали подготовку к наступлению с восточного края завода. То в одном месте танки постреляют, то переедут и дадут залп с другого. На этом же направлении шло активное разминирование при помощи хорошо заметных реактивных зарядов, так называемых "змей-горынычей".
.


.
Внимание противника было отвлечено действиями 245 полка, с северо-восточного направления. Боевики поверили. А десант ударил с другой стороны. В четыре утра без артподготовки операцию начала разведрота. Форсировав реку, под покровом ночи разведчики тихо обошли поселок и сели между ним и заводом. Все было спокойно. Их не заметили, И тем же маршрутом, только через мост, на большой скорости в атаку пошла бронегруппа. Стремительно выскочив на место между поселком и заводом, четыре десятка боевых машин десанта, не сбавляя скорости и по ходу перестраиваясь в боевой порядок, понеслись на завод.

.


.
Все было настолько внезапно и быстро, что боевики, ожидавшие наступления с другой стороны, перестроиться уже не успели. Через пять минут после начала движения бронегруппы, выпрыгивающие из машин десантники штурмовали заводские корпуса. Дудаевцы, едва успев понять, что происходит, были обречены. А многие отдыхавшие ночью в поселке бандиты и вовсе не вступили в бой. Предпочли потом прикинуться мирными жителями.
.

.
Новороссийские десантники взяли завод за четыре часа. В 7.30 утра завод был взят без единой потери. Не было даже раненых, хотя многие солдаты и офицеры не имели до этого боевого опыта. "А фамилию оправдывает", - подумали тогда десантники о своем командире. Мало кто вспомнил, что это был первый бой и в жизни самого Шаманова.Боевики отошли с завода на Шатой и Ведено узнав что десант их обошел.
.

Скриншот с выпуска новостей.

.
У боевиков по не уточненным данным 6 убитых и несколько раненых. Боевиков на момент операции было не менее двухсот, побросав оружие и бежали. Десантники в течении дня прочесали не только территорию завода, но и ближайший лесной массив. На заводе было обнаружено множество трофеев.
.
Фрагмент из выпуска новостей ОРТ за 1995г. журналисты Николай Шебалков и Валентина Тарасова: "У селения Чири Юрт, на цементном заводе произошло убийство с особой жестокостью. То ли боевики отступая не успели замести следы, толи оставили специально для устрашения, но факт жестокости, вот он. Не будем называть фамилию погибшего солдата, погибшего от пыток. Документы удостоверяющие личность найдены, здесь же. Но труп боевики унесли с собой, видимо, обменяют его потом на своего. Без спорно лишь одно, это был Российский солдат. Впрочем, разьве важно чей он был? Важно, что погиб от рук палача. Отрубили руку... отрезали половой орган... От палача остался трофей, маска каска со свастикой, возможно, она тоже принадлежала палачу. Фактов свидетельствующих о жестокости боевиков, в этой войне было не мало.

ПосёлокЧири-Юрт Держава Наша Отчизна Субъект федерации Чечня Чечня Городской район Шалинский Координаты Координаты: 43°0519.12 с. ш. 45°4430.38 в. д. / 43.088646° с. ш. 45.741774° в. д. (G) (O) (Я) 43.088646 , 45.741774 43°0519.12 с. ш. 45°4430.38 в. д. / 43.088646° с. ш. 45.741774° в. д. (G) (O) (Я) Прежние наименования Надречье Посёлок с 2010 Высота центра 282 метров Население ^ 6005 человек (2010) Муниципальный состав чеченцы Конфессиональный состав мусульмане -сунниты Этнохороним Чири-Юртовцы Часовой пояс UTC+4 Телефонный код +7 87146 Почтовый индекс 366303 Автоматических код 95 Код ОКАТО 96 237 556 География Расположено на правом берегу Аргуна, напротив Старых Атагов. Расстояние до административного центра Шали 14 км. Расстояние до ближайшей жд станции 18 км. Ближайшие сёла: на севере - село Старые Атаги, на северо-востоке - село Новые Атаги, на северо-востоке - село Гойты, на юге - село Дуба-Юрт, на юго-западе - сёла Алхазурово и Пионерское, на юго-востоке - село Агишты. История 19 октября 1831 года во время кавказских войн, укрепленный аул, где в то время находился глава мюридов Казимулла, был атакован русским отрядом генерала Вельяминова. В Последствии усиленного огня из орудий и движения вперед русской обходной колонны, защитники аула обратились в бегство, бросив все свое имущество. Селение имеет статус посёлка с 1974 года. В Соответствии преданию, селение Чири-Юрт образовалось за счёт переселенцев из Энгель-Юрт и Темболт-Эвла, какие располагались к северо-востоку от села Чири-Юрт. Предположительно Всего, непосредственно по этому возникло такое наименования: чеч. Чура-Эвла - «Внутреннее поселение». Но в соответствии народной этимологии название села сложилось из 2-ух компонентов чеч. Чуйрийн и чеч. эвла. На левом берегу реки Аргун была скотобойня, которая обеспечивала мясом гарнизон слободы Воздвиженской. По этому жители соседних сёл окрестили не очень большое селение «чеч. Чуйрийн эвла », то есть «Поселение, которое питается внутренностями животных» . В 1944 году в последствии депортации чеченцев и ингушей и ликвидации Чечено-Ингушской АССР селение Чири-Юрт, было переименовано в Надречье и заселён выходцами из соседнего Дагестана. В Последствии восстановления Чечено-Ингушской АССР, населённому пт вернули прежнее название Чири-Юрт. Образование Чири-Юртовская городская основная общеобразовательная школа. Чири-Юртовская городская средняя общеобразовательная школа № 1 . Чири-Юртовская городская средняя общеобразовательная школа № 2 . Литература Чири-Юрт - статья из Громадный российской энциклопедии Примечания ^1 2 Поселок Чири-Юрт / Чечня / Справка / СКФО (Северо-Кавказский федеральный округ) ^1 2 Численность населения Российской Федерации по городам, поселкам городского типа и районам на 1 января 2010 года ^ Шали (Шалинский район) | Фото Планета ^ Чир-Юрт // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: В 86 томах (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907. ^ Сулейманов А. Топонимия Чечни. Строгий: ГУП «Книжное издательство», 2006 г. ^ Топонимика слова Чири-Юрт ^ Утраты вооруженных сил Русской Федерации и СССР в вооруженных конфликтах на Северном Кавказе (1920-2000 годы) ^ МОУЧ "ООШ п. Чири-Юрт Шалинского муниц. р-на" 89287456639, 2012003105 ^ МОУЧ "СОШ 1 пос. Чири-Юрт" 89288899809, 2012002983 ^ МОУЧ "СОШ 2 пос Чири-Юрт" 89280890753, 2012003063 Чири-Юрт (Шалинский район) | Фото Планета Категории: Населённые пункты по алфавиту Населённые пункты Шалинского района Чечни Посёлки городского типа Чечни Скрытые категории: Статьи о населённых пт без категории в справочнике 24map Справочник по географии Чечни Википедия:Статьи к викификации Википедия:Статьи без сносок Статьи, требующие проверки на грамматические и орфографические ошибки

ЛАГПУНКТ «ЧИРИ-ЮРТ»

Чири-Юрт - очень большое чеченское село, когда-то, при советской власти, промышленное, с крупным цементным заводом, многотысячным населением, работавшим на этом заводе, домами культуры, больницами, школами, библиотеками, развитой инфраструктурой и высоким процентом образованных людей. Однако цивилизации склонны умирать, и удобное для промышленного развития географическое положение Чири-Юрта с приходом эпохи «стратегических высот» и «командных пунктов» предопределило его трагедию времен второй чеченской войны: завод теперь вдрызг разрушен, работы у людей никакой, инфраструктура в тотальном упадке, все образованные уехали куда глаза глядят... Зато население Чири-Юрта увеличилось в несколько раз. Все дело в том, что Чири-Юрт расположен на выходе из Аргунского ущелья, или «Волчьих ворот», как называют это место федералы. До Аргунского ущелья и Чири-Юрта, если ехать из Грозного, который в двадцати двух километрах отсюда - равнина с нефтеперегонкой и нефтедобычей, в контроле над которой заинтересованы и федералы, и боевики. После Чири-Юрта и Аргунского ущелья - горы Ножай-Юртовского, Веденского и Шатойского районов - вотчин отрядов Басаева и Хаттаба. Именно через эти места летом 1999 года на Дагестан шли отряды Басаева и Хаттаба, с чего, собственно, и началась вторая чеченская война. Сюда они и возвращались, отчего люди, живущие здесь, изучали современную политграмоту не по телевизионным новостям, а непосредственно на собственной шкуре.

Тогда, в 99-м, люди увидели, как совершается гигантская по последствиям провокация и чудовищное предательство: боевики Басаева и Хаттаба возвращались из Дагестана в Чечню в сопровождении федеральной авиации, и никто их не трогал, зато когда они скрылись в горных лесах, сразу начались интенсивные бомбежки сел, через которые они прошествовали на свои базы. В результате Дуба-Юрт - еще одно многотысячное село неподалеку от Чири-Юрта, но глубже в предгорьях, - оказалось разрушено на 98 процентов, и большая часть его жителей, лишившись крыши над головой, ушла в «наш» Чири-Юрт... Здесь же, на пятачке между Чири-Юртом и Дуба-Юртом, совсем не случайно произошли события, ставшие истоком и первопричиной многих других принципиальных для всей остальной России трагических коллизий. В феврале 2000 года тут шли ожесточенные бои за те самые «Волчьи ворота». С федеральной стороны, среди прочих, их вел танковый полк под командованием Юрия Буданова - считавшийся одним из лучших подразделений российских Вооруженных сил. Того самого Буданова, полковника с двумя орденами Мужества на груди, история которого стала более чем показательной, продемонстрировав «новое лицо России» - промилитаристской и неосоветской России Путина, где цель опять вовсю оправдывает средства. Напомню: именно на поле между Чири-Юртом и Дуба-Юртом в феврале 2000-го Буданов потерял убитыми несколько своих офицеров, в числе которых был и его лучший друг майор Размахнин. Именно здесь Буданов дал себе клятву во что бы то ни стало отомстить тем снайперам, которые уничтожили его боевых товарищей. Именно отсюда, в конце февраля 2000-го, из боев, его полк перебазировали на 80 километров вглубь Чечни, на окраину селения Танги-Чу (известного теперь всему миру в связи с проблемой так называемых «военных преступлений федеральных военнослужащих в Чечне»), где 26 марта 2000 года, в ночь после выборов Путина президентом России, полковник напился и, решив, что настал час расплаты за те бои у «Волчьих ворот», похитил, изнасиловал и задушил 18-летнюю чеченскую девушку Эльзу Кунгаеву, которую он посчитал той самой во всем виноватой «снайпершей», на основании чего и был впоследствии оправдан как российским общественным мнением, так и российской судебно-государственной машиной, признавшей, что раз полковник совершил «социально мотивированное», то, значит, и «правильное» убийство.

Впрочем, к Буданову я еще вернусь, - это было продолжение войны, вдрызг перепахавшей всю нашу жизнь... А пока вернемся в Чири-Юрт. В жаркое, почти 50-градусное мучительное лето на исходе первого года второй чеченской войны. В толпу людей, согнанных полком Буданова с насиженных мест и превращенных в изгоев. Бесправных, униженных, голодных, грязных.

Хазимат

Вот и случилось: впервые не в кино увидела опухшую от голода бабушку, и никто теперь не сотрет эту картину из моей памяти. Это произошло почти год спустя после начала войны, в самом центре Чири-Юрта, среди перенасыщенной людской массы, в бывшей школе № 3, восемь месяцев назад спешно, по мере приближающихся бомбежек, прекратившей учебный процесс и превращенной в один из пяти беженских лагерей, существующих теперь только в этом населенном пункте.

Гравюра, как известно, пишется в один цвет. Такова и Хазимат Гамбиева: высохшая статичная старуха-беженка с раздутыми суставами, со вздутым животом - она вся будто выписана черным по пергаменту, без полутонов. Черный рисунок морщин на коже неестественного тона. Обтянутый нос - еще одна линия черноты. Темные обводы обострившихся скул - тоже. Шея, как под веревку... Блокада Ленинграда в Миллениум. И опять - в Европе, которой сейчас куда больше дела до пышных торжеств в честь наступления нового века, чем до Чечни - одной из европейских территорий.

Хазимат очень больна. И в общем-то никакая не старуха. Ее младшей дочке только 13 лет, а самой - 51. Болезнь же, превратившая Хазимат в гравюру наяву, называется просто - дистрофия. Хронический голод.

Все, что перепадает семье Гамбиевых из 11 человек, самоотверженная Хазимат, мама и бабушка, отдает детям и внукам. Яблоки - четырем маленьким внукам, потому что от голода и холода у них открылся туберкулез. Муку на лепешки - дочкам-невестам.

Сначала, когда только прибежали в Чири-Юрт, деньги у Гамбиевых были: девочки по очереди носили на базар свои сережки. Какое-то время семья держалась и на том, что старший сын Хазимат продал маленький телевизор - единственную вещь, спасенную Гамбиевыми из своего сгоревшего дома. Но с продажей телевизора деньги кончились.

Не надеюсь ни на что. День выжили, и слава Аллаху, - отвечает Хазимат, держа правую руку у шеи, будто помогая себе продышаться. - Никакой помощи ниоткуда. Умираем потихоньку в нашем загончике. Мой старший сын еле двигается - есть нечего. Моя младшая в голодный обморок вчера упала. А лагерные соседи сделали вид, что не поняли, почему обморок... Хотя в этот день у них был хлеб и чай - я чувствовала запах... Люди одичали.

К исходу первого года войны один из главных ее результатов скрывать дальше невозможно. Под свирепствующим напором столь отчаянного голода и беспросветного туберкулеза, подобных которым не было даже минувшей зимой в гигантских переселенческих анклавах Ингушетии, чеченцы стремительно утрачивают дух своего народа. Если еще зимой большинство беженцев твердо и зло кидали тебе в лицо: «Мы и это от вас переживем! Сколько бы вы на нас не давили! Потому что мы - вместе, и мы - сила». Теперь же в ходу совсем другие тексты. Где-нибудь в лагерном закоулке тебя кто-то обязательно хватает за руку, и ты слышишь тихое и подавленное: «Мы этого уже не вынесем. Мы - волки. Друг для друга тоже».

Дух народа не пережил учиненного над ним погрома и унижения. И именно поэтому - в лагерях, несмотря на лето, «блокадники»-2000. Опухшие от голода.

Симптом «Г-4»

На заднем дворе бывшего Шалинского пищекомбината (райцентр Шали - в тридцати километрах от Чири-Юрта) жестоко дерутся и исступленно костерят друг друга сотни людей. Они пришли сюда с самого раннего утра, чтобы в обмен на «Г-4» - специальный росчерк в документах, свидетельствующий о том, что они - бездомные беженцы в пределах своей земли, - получить на каждую еще живую душу по три банки сгущенки и одну - тушенки.

«Г-4» - так тут официально называется гуманитарная помощь от имени российского правительства пострадавшим от «антитеррористической операции».

Сейчас дают «Г-4», то есть четвертый номер - значит, за год войны было четыре таких раздачи. В каждой порции - «трехдневка», запас еды на трое суток из расчета по 15 рублей в день. «Г-3» - третья раздача, имела место пару месяцев назад. Точно такие же порции в ближайшие дни привезут и чири-юртовским беженцам, семье Хазимат Гамбиевой... Под вопли из Кремля, что «беженцы обеспечены самым необходимым»... И гуманитарной катастрофы в связи с «антитеррористической операцией на Северном Кавказе», «конечно, нет»... Я стою на заднем дворе Шалинского пищекомбината среди оголодавшей толпы, рвущейся к заветным контейнерам, и вспоминаю холеную внешность Сергея Ястржембского, президентского помощника и главного провозвестника отсутствия «гуманитарной катастрофы».

Айшат Джунаидова, руководитель миграционной службы Шалинского района (здесь стоит на учете почти 60 тысяч беженцев), говорит так:

Вы там доведите в Москве до сведения, что на эту государственную подачку выжить нельзя. Ни при каких условиях. Многие наши беженцы фактически приговорены к голодной смерти.

Я, конечно, обещаю «довести». Но очень тихо обещаю. Даже совсем почти не обещаю, а просто так, киваю, что-то пришепетывая... И ничего не объясняю - ну как можно сказать приговоренному что: во-первых, мои объяснения Кремлю до полнейшего фонаря, во-вторых, ситуация в Москве с идущей на Кавказе войной такая запутанная, и никто почти ничего не знает, потому что не хочет знать, в-третьих, даже близкие друзья не верят моим рассказам после командировок в Чечню, и я перестала что-либо объяснять, сижу да молчу в компаниях, когда приглашают, в-четвертых и в-главных, далеко не всегда даже в моей газете, оппозиционной к нынешней «линии партии и правительства» - в том, что касается войны в Чечне, ждут моих репортажей из Чечни и хотят их публиковать, а публикуя, иногда вырезают самые «жесткие» куски, мотивируя желанием не эпатировать публику, и внутриредакционная полемика на этот счет остра, как никогда, и приходится очень туго...

Но я молчу об этом. По одной простой причине: для людей вокруг, так много переживших и переживающих, я - первый гражданский человек оттуда, из другого, не-военного мира. Никакие журналисты сюда не ездят. Сказать о том, что творится, - некому...

Чтобы сказать про голодную смерть, Айшат перекрикивает вопли женщин, забывших себя от голода и с оскорблениями выдирающих друг у друга «трехдневку». Вижу, как в толпе одни плюют в других. Это туберкулезники. От бездонной своей озлобленности на мир они стремятся заразить тех, кто еще не кашляет кровью, или надеются, что здоровые в страхе отпрянут в сторону и пропустят к ящикам с банками.

Вокруг грузовиков с «Г-4» - кордон солдат. С автоматами наперевес они пытаются навести хоть какой-то порядок среди измученных людей. Но и на их лицах - странное выражение. Не сочувствие, но и не тупая жестокость. Скорее, ступор от того, в какой «войне» приходится участвовать - против толпы голодных. Потом, месяц за месяцем, я увижу это очень много раз: большинство солдатских лиц на второй чеченской войне будут именно такими.

А другая голодная толпа тем временем штурмует запертые железные ворота пищекомбината. Они не поддаются, и тогда гнев выливается вовнутрь. Люди вопят друг другу несусветное - как зарежут, вздернут, что отрубят и кому швырнут на съедение...

Но за что «вздернут» да «отрубят»? Да только за то, что тот, кто оказался чуть впереди, съест свою тушенку на полчаса раньше... Полная потерянность человеческих чувств. Сердечная разобщенность. Невозможно не заметить, насколько здесь оказался разрушенным исконно чеченский менталитет - люди растоптаны и развращены войной и голодом. Видя их и общаясь с ними, совсем не находишь той легендарной стойкости народа, как залога особой его выживаемости на исторических извилистых перекрестках. На горизонте - никаких чеченских бизнесменов, не самых бедных людей на свете, стремящихся отдать несчастным соплеменникам десятую часть своего богатства. И бедные чеченцы - а в лагерях остались именно они - наедине со своей нищетой и беспросветностью, а также с Г-1, Г-2, Г-3, Г-4...

Монолитная нация, встающая горой за «своего» только потому, что он «свой», - превратилась в миф?

За спинами вопящих под шалинским забором людей - пустота. Там нет ни республики, ни власти. Ни чеченской, ни российской. Там - суррогат республики и власти. И суррогат страны. И суррогат народа?

Как это могло случиться? На глазах у всего мира. Под «присмотром» международных наблюдателей. Красного Креста. Врачей без границ. Врачей мира. Армий спасения. Правозащитников - своих и иностранных. При наличии даже путинского президентского спецуполномоченного по соблюдению прав человека в зоне проведения «антитеррористической операции». Парламентариев любой ориентации. Международных конвенций на все случаи жизни и смерти.

Входишь в бывшее общежитие бывшего цементного завода в Чири-Юрте, которое теперь превратилось в лагерное поселение, и тут же начинается вой. Именно вой, а не крик, не шум, не возгласы, не митинг. Полузвериный протяжно-однотонный звук, символизирующий крайнюю степень отчаяния. Это люди, узнав, что ты журналист, цепляются за твою одежду, руки, ноги, будто ты волшебник и от тебя зависит что-то принципиальное, вроде многотонного грузовика с мукой, которого обязательно хватит на всех, желающих выжить.

Кто виноват в этом национальном позоре? Ты не можешь не думать об этом, потому что ты тоже человек и твоему сознанию тоже нужна опора в виде виноватого...

Конечно, вина № 1 - на президенте и правительстве, ведущем войну и не желающем помнить, что неизбежным ее итогом являются толпы голодных, больных и бездомных людей.

А вина № 2? Тут все наоборот: невероятное превратилось в очевидное. Осенью 99-го и зимой 2000-го, несмотря на тяжелейшие бои, рядом с самыми бедными и забитыми всегда находился добрый сосед. К лету все изменилось - те люди, которые в начале войны стоически помогали друг другу не умереть и видели смысл каждого наступающего дня в том, чтобы разломить хлеб с ближним, которому хуже, чем тебе, - теперь поменяли свои принципы. «Гравюра» Хазимат Гамбиева, страдающая хроническим голодом, рассказывала страшные вещи об их лагерной жизни в Чири-Юрте, о том, как по вечерам под ногами хрустят использованные наркоманами шприцы, о размахе воровства и мародерства, к примеру, кухонной утвари, и без того принесенной большинством с помоек, о растущем в геометрической прогрессии числе чеченок-проституток, обслуживающих воинские части, о том, как беженские семьи продают в рабство своих подростков и тем выживают. Те из чири-юртовцев, кто брал зимой лагерных детей в свои дома подкормить - сейчас отказывают даже грудным младенцам и беременным-кормящим. Кто в первые месяцы исхода сочувствовал ни в чем не провинившимся беженцам - теперь озлобился и считает их лишними ртами...

Так Чири-Юрт, еще совсем недавно, до войны, красивый уютный поселок в кавказских предгорьях, гордость сельчан и всего Шалинского района - постепенно превратился в холодный и неприятный населенный пункт, продуваемый обстрелами. Где ключевое слово - пункт. Пункт сна и приема пищи тысяч бездомных. Пункт круглосуточной боли... Всего, что угодно, но только не место, где живут.

Мы не можем принять всех, кто к нам пришел, - как требуют наши законы. Не в состоянии, - говорит руководитель миграционной службы Чири-Юрта Адам Шахгириев. - Мы задыхаемся. Это - трагедия для нашего поселка, когда на пять тысяч своих - одиннадцать тысяч перемещенных лиц. К нам ведь спустился весь Дуба-Юрт - шесть тысяч!.. И все в тяжелейшем моральном состоянии. Этих людей трудно терпеть. Они все сумасшедшие.

Смерть под взглядами

Между Чири-Юртом и Дуба-Юртом, селениями-соседями, - три километра. Если выйти на окраину Чири-Юрта, весь Дуба-Юрт будет перед тобой. Вечерами так все и происходит: за последними чири-юртовскими домами обычно стоят женщины, будто ждут мужчин с далекой и долгой войны, и смотрят туда - на то, что осталось от их домов. Большинство громко причитает, как по покойнику. Когда Хазимат Гамбиева бывает не так слаба, как обычно, она - одна из них.

Дуба-Юрт похож на огромное огородное пугало. Неживой, драный, изрешеченный «градом», в прожженных дырах от артиллерийских снарядов. Кое-где - признаки возвращения людей, завешенные одеялами оконные проемы. Но их очень мало, потому что мало этих проемов. Но что дома? Даже горы над Дуба-Юртом теперь общипанные, как облезлые дворовые псы. В лишаях - в глубоких, до их горных «костей», до самых мезозойских меловых скелетов, проплешинах на местах глубинных бомбовых ударов.

Такие же и дуба-юртовцы. Потерянное племя, не ведающее, как восстановить то, что разгромлено и выжжено на 98 процентов. Они то и дело вспоминают, как мучительно умирало село, через которое, сменяя друг друга, проходили и «белые», и «красные»: и войска, несколько месяцев подряд бравшие Аргунское ущелье, и отряды боевиков, уходившие с равнин, возвращавшиеся и вновь уходившие... И кошмарный по интенсивности, тотальный артобстрел 31 декабря 1999 года. Это когда вся планета веселилась до упаду, встречая Миллениум. И последующие за этим беспрерывные двухмесячные артобстрелы.

Люди, маленькими группками, спасались бегством из Дуба-Юрта в Чири-Юрт постоянно, потихоньку. Но когда на южной окраине Дуба-Юрта боевики заняли позиции и стали окапываться, а бессмысленные (потому что не попадали) бомбежки их позиций с воздуха превратились в быт, 27 января 2000 года первая группа и 5-6 февраля вторая, самая выдержанная - все жители села, спасая свои жизни, вышли из Дуба-Юрта. Летели бомбы, метался «град», а они, без всякого «коридора», топали длинной чередой в сторону Чири-Юрта... Одни в череде падали, убитые, другие их поднимали и уносили с собой, чтобы похоронить в Чири-Юрте - все равно шли...

Дуба-юртовцы хотели поблизости переждать, пока закончатся бои, и тут же вернуться. Однако война не просто отбросила эту идею прочь - она ее «творчески» переработала. И беженцам была предложена мучительнейшая из пыток - ежедневное созерцание кладбища собственных судеб. С 6 февраля в Дуба-Юрте уже не было ни одного жителя, и тогда федералы стали жечь дома - те, которые уцелели при бомбежках. Зачем? Из чувства мести, их переполнявшего. От горечи за убитых товарищей. И дуба-юртовцы, стоя на чири-юртовской окраине, смотрели, как это происходит...

«Я была одна из них, - говорит Раиса Амтаева, мать двух детей-подростков, мальчика Ислама и девочки Ларисы, онемевших во время февральского бегства из-под бомбежек. - Мы бессильно созерцали, как уничтожали наши судьбы. Мы стояли и смотрели: «Вот ваша сторона улицы загорелась, вот - наша...» Это был конец всему. Самые страшные дни моей жизни. От прошлого у меня не осталось ни одной фотографии».

Уничтожение Дуба-Юрта повергло в шок даже бойцов той армейской части, которую оставили в нем стоять после этого пожарного погрома. Заместитель командира в/ч 69771 подполковник С.Ларичев, увидев место своей новой дислокации и осознав, что именно он теперь будет «глаза в глаза» с обезумевшим от горя населением, пошел на совершенно неординарный для федералов шаг - вместе с главой сельской администрации В.Яхъяевым и представителем МЧС России полковником Ю.Войченко составил акт «осмотра села Дуба-Юрт». Там значится, что «проходящие через село колонны военной техники и находящийся в них личный состав систематически грабят и поджигают дома мирных жителей...» Под этим беспрецедентным для нынешней войны протоколом - печать в/ч 69771.

Но не помогло. Никто из военных прокуроров, наведывавшихся в Дуба-Юрт «для проверки изложенных фактов», не заговорил о главном - о компенсациях сельчанам за армейское мародерство. И не потребовал суда над мародерами. Потому что русские «герои» в Чечне - вне подозрений... Такая традиция сложилась на этой войне в поддержку другой, давней, которая состоит в следующем: мы - страна, не переносящая таких знаков препинания, как «точки». Поэтому у нас никогда не получается «завершенки». И в делах - вечная беременность, а посему беспросветность. Дуба-юртовцы очень хорошо понимают, что никакого конца не будет, и надеяться не на кого, но и сами они - бессильны: безденежье, не на что вновь отстроиться... В Чири-Юрте остались только бедные, все более-менее финансово состоятельные давно уехали из Чечни. В этом еще одна причина, почему собравшийся в Чири-Юрте народ настолько сдал морально. Ну куда теперь идти Раисе - матери немых подростков-инвалидов? А изголодавшейся Хазимат? На что надеяться? Где сажать тот огород, которым хотя бы следующей зимой прокормиться?

Очень трудно оставаться людьми, когда все превращено в пепел, включая судьбу, когда ты знаешь, что бандиты, из-за которых все начиналось, все равно опять ушли в горы. А солдат, в гневе на весь чеченский народ обливавший соляркой дом Хазимат, санитарки детской поликлиники с двадцатилетним стажем, - просто-напросто упустил этих боевиков.

Послесловие два года спустя

Дуба-Юрт сегодня - все те же руины, затянутые тепличной пленкой. Под нею живет часть людей, вернувшихся из Чири-Юрта. Другая, большая, так и осталась наверху - в поселке бывшего цементного завода.

История Чири-Юрта, поневоле приютившего Дуба-Юрт, - типичная в нынешней Чечне. Ее последствия - чем дальше, тем существеннее. Бродя из одного военного месяца в другой по чеченским селам и городкам, я встречала все больше людей, которые, как и чири-юртовские беженцы, подчиняются лишь одному закону: биологическому закону выживания. Война прошлась не только по чеченской земле - она выскоблила души людей. Прогнав сотни тысяч прочь из домов, в лагеря, в поле, вообще неизвестно куда, - она заставила их принять новые законы жизни - лагерные. Убийственная разобщенность - при кажущейся сплоченности. Стукачество на каждом шагу. С единственной целью: я должен выжить, неважно, что сгинут другие. Народ может заказывать по себе тризну, когда это становится очевидным.